Интервью с Анастасией Терещук

История лютеранства в г. Минске имеет очень давнюю историю, берущую свое начало еще в европейском позднем средневековье. Так известно, что уже в XVI веке в эпоху Реформации близ города Минска или в самом городе Минске шляхтичем Ю. Семеновичем, принявшим евангелическо-лютеранскую веру, была построена первая лютеранская церковь (кирха) в белорусской части Великого княжества Литовского. В XIX веке уже при правлении российских императоров в самом Минске были построены несколько лютеранских церквей уже для немецких общин города. К сожалению, их история не пощадила. Сейчас в Минске зарегистрированы две лютеранские общины и с членом одной из них мы решили встретиться и поговорить о том, кто такие современные минские лютеране, в частности, с Анастасией Терещук.

— Добрый день, Анастасия, я рад взять у вас интервью для лютеранского сайта и хочу задать вам вопрос. Как давно вы исповедуете евангелическую веру лютеранского толка?

— Здравствуйте! Сколько я себя помню, столько и считаю себя самой настоящей лютеранкой! В совсем небольшом возрасте родители стали меня брать на службу, вначале взрослую, а затем стали оставлять на занятиях в воскресной школе. Мне еще не было 4 лет, когда я приняла крещение. Это одно из самых ярких воспоминаний раннего детства, я очень хорошо запомнила мельчайшие детали того дня, даже в чем была одета и как мне подарили большую красивую свечку.

Мои родители вели спокойный, домашний образ жизни, и именно активность в церкви была для меня тем местом, где я набиралась впечатлений и много общалась. Хорошо помню приезд немцев, помню свое яркое выступление на Рождественской сценке. Тогда за мной наблюдала вся семья, и больше всего был горд дедушка.

Таким образом, в лютеранстве я уже более 22 лет. Я была и в лагерях (вначале как обычный ребенок, а в более старшем возрасте — как помощница), и на курсах в Одессе, и на различных заграничных семинарах. Логичным итогом стало мое желание получить теологическое образование — которое, правда я прервала, поняв, что не успеваю с основной учебой.

— У вас есть немецкие, скандинавские или, возможно, прибалтийские корни?

— Нет, я знаю только о своих славянских, в том числе, украинских корнях. В нашей общине были люди, которые во многом заинтересовались верой из-за своего происхождения, но в моей семье было по-другому. Моя мама искала себя в духовной сфере, и традиционных вероисповеданий больше всего ей понравилось именно лютеранство за его понятность и близость.

— В вашей семье все лютеране или нет?

— Не все, но многие. Это мама и папа, обе бабушки. Время от времени на службу ходят и более дальние родственники, но они не проходили конфирмацию. Мы также решили крестить сына в лютеранство. Несмотря на то, что муж и его семья православные, они поддержали мое предложение и были рады поприсутствовать на службе и получить новый опыт!

— Что персонально для вас значит христианская вера?

— Для меня христианская вера — это путеводитель, который подсказывает, в правильном ли направлении я двигаюсь. Я стараюсь следовать заповедям и в сложных ситуациях задумываюсь, как было бы поступить правильно с точки зрения Библии и христианской веры. Также я очень ценю возможность молиться и общаться с Богом. На одном из семинаров нас учили, что Бог принимает все, что мы ему говорим, и не отвергает. Ту личную исповедь, которую может не выдержать без осуждений близкий человек, Бог выслушает и примет. Даже если речь идет о тяжких грехах или обиде на Господа, Бог принимает нас такими грешниками, какие мы есть.

— Как часто вы читаете Библию и размышляете о прочитанном?

— В последнее время, увы, делаю это не так регулярно, как хотелось бы. Скорее прибегаю к Библии ситуативно. Например, когда ищу ответ на конкретный вопрос. А иногда задаю вопрос, открываю Библию в случайном месте и пытаюсь его интерпретировать под этот вопрос. Это позволяет находить в одном и том же тексте Библии новые аспекты, которые раньше были незаметны.

— Где вы изучали лютеранскую теологию?

— Я изучала лютеранскую теологию на годичных курсах в Одессе. Это был интересных опыт, несколько раз мы постоянным составом встречались в Украине, а остальное время занимались самостоятельно и писали работы. Также около года я проучилась в дистанционной семинарии в Санкт-Петербурге. Мы изучали там более глубокие работы, в то числе исторические данные касательно возникновения Библии, о еврейском народе, о возникновении лютеранства. Помню, что были мысли даже начать учить иврит, чтобы иметь еще более лучший доступ к материалам! Но потом меня отвлекла моя основная профессиональная учеба, и в целом был такой период, что хотелось больше времени уделять студенческой жизни в Минске.

Сейчас я уже чуть меньше интересуюсь теологией, но больше ценю развитие духовных аспектов в своей личности. Я уверенна, что лютеранство открывает большое количество способов расти и развиваться!

— Вы знакомы с трудами М. Лютера?

— Отчасти знакома. Что-то читала немного сама, что-то – в качестве упоминания в учебных материалах. Мне понравилась «Книга Согласия», но читала я ее достаточно давно.

Я хочу заняться изучением трудов Мартина Лютера более осознанно. Одно дело – слушать проповеди или учебные пособия, а совсем другое – изучать оригинал. И при этом пропускать его через себя, через свой внутренний мир и свои обстоятельства.

— Какую роль оказали труды М. Лютера на ваше христианское мировоззрение?

— Мне сложно проводить какую-то параллель, ведь лютеранское мировоззрение – по сути, мое единственное. Я не переходила из православия или католичества. Думаю, труды Мартина Лютера укрепили мое ощущение радости от пребывания в христианстве.

Во-первых, мне кажется, что Мартин Лютер вывел важную формулу сильной личности: верующий человек – не раб, не нищий, который замаливает свои грехи, но все равно не в состоянии их замолить. Верующий человек – это тот, кто идет по жизни с Богом в сердце и его поддержкой и развивает при этом свой внутренний талант, чтобы работать на благо людям. Понимает свои грехи и слабости, работает над тем, чтобы стать лучше, устанавливает контакт с Богом из-за любви к нему.

Во-вторых, благодаря Мартину Лютеру, между Богом и человек нет преград. Не обязательно ходить в церковь, если у вас нет ее поблизости, или, быть может вы с чем-то не согласны с руководством (могу сказать из своей личной практики, что, увы, так бывает). Не обязательно учить наизусть все молитвы, читать все труды или казаться внешне правильным христианином (=фарисействовать). Или ждать священника, чтобы он вместо тебя обратился к Богу. Бог прямо здесь, рядом с тобой. Помолись, почитай Библию, подумай, как ты можешь стать лучше.

— Как вы относитесь к либерализму, присутствующему во многих протестантских церквях в Западной Европе и в Западном мире в целом, например, венчание однополых пар и рукоположение в пасторы представителей сексуальных меньшинств?

— С подобным либерализмом я все-таки не согласна. Разумеется, Бог создает нас всех разными, и врать самому себе или казаться кем-то другим – этот тот же самый грех лжи. Я вполне допускаю однополый брак на законодательном уровне: если люди живут вместе и так, и так, и хотят нести те же права и обязанности, что и разнополая пара, то почему бы и нет. Ну а венчание все-таки предполагает собой союз мужских и женских души и тела. Так задумано природой, так задумано Богом. Инь и Янь, если выразиться по-другому. Слияние двух сущностей, двух начал.

Что касается пола и сексуальной ориентации пастора, то здесь у меня нет однозначного ответа. Я допускаю, что в каких-то исключительных случаях пастор может оказаться нетрадиционной ориентации. Например, он многие годы проработал пастором, а потом осознал свою истинную сексуальную ориентацию, но не выставляет это напоказ. Но все-таки, пастор должен быть духовным и личным примером, а такой аспект личности как сексуальная ориентация сложно оставить без внимания.

— В современном лютеранстве на Западе и даже в лютеранских церквях России, например, все чаще можно увидеть рукоположенных в пасторы женщин, насколько это, по вашему мнению, не противоречит библейским текстам?

— Я думаю, что прямого ответа в Библии относительно этой темы мы не найдем. В те времена, когда были написаны последние строки Нового Завета, иерархия и роли в обществе были устроены совершенно иным образом. Женщина просто-напросто не была бы воспринята мужчинами в качестве авторитета, ведь такие привычные нам вещи как образование, самостоятельность, финансовая независимость были доступны исключительно мужчинам. Однако, то, что в Святом Писании не проводится черты между женскими и мужскими делами, и то, что там также не указывается, что женщина имеет меньше прав, свободы и т д, позволяет сделать вывод о том, что нет никаких веских причин отказывать женщинам в их желании служить при наличии компетенции.

И что мне, кстати, нравится в лютеранском вероучении, так это то, пастор – это по сути такой же человек, как и все остальные прихожане, но более теоретический подкованный и готовый посвятить свою жизнь делу служения. И этим человеком может оказаться и женщина, разве нет?

— Насколько в Беларуси Евангелическо-лютеранскую церковь считают традиционной?

— Несмотря на то, что в нынешнем законодательстве Республики Беларусь Лютеранская церковь указывается как традиционная наравне с православием и католичеством, по моим субъективным ощущениям, быть лютеранином в Беларуси – это нечто уникальное. Большинство людей даже не в курсе, что такая конфессия существует, и уж тем более, что она является традиционной в Беларуси. Конечно, это легко объяснить малочисленностью прихожан относительно населения нашей страны, но я убеждена, что дело не только в этом. Во многом причина в том, что в школьной и университетской программе отсутствует какая-либо историческая ретроспектива лютеранской конфессии. Истоки религиозности подаются исключительно как результат борьба Польши и России, католичества и православия. А вот роль лютеранства, или, скажем, иудейства, никак не оценивается и не упоминается.

— Интересно вас слушать, правда. Последний вопрос, наверно, который хотелось бы вам задать это о перспективе единства христианского мира, верите ли вы в экуменизм церквей разных конфессий и что в будущем все церкви объединятся в одну христианскую Церковь?

— Я не думаю, что объединение церквей возможно в ближайшее время, так как мировые события прекрасно демонстрируют, что большинство людей очень жестко идентифицирует себя с тем или иным сообществом. Военные конфликты за территории, расовые и религиозные конфликты, борьба за ту или иную партию – все это явно показывает, что людям сложно отказываться от своих убеждений, менять свои взгляды, пусть даже разница во взглядах не так велика.

Однако, мне хочется верить, то такое объединение обязательно произойдет. Ведь церковь – это живой организм, и она должна обновляться, точно также, как и мир вокруг. Нельзя отрицать, что в христианских церквях наблюдается спад прихожан, и думаю, это тоже признак того, что какие-то изменения должны произойти в христианской церкви, чтобы предложить свой новый облик верующим. И экуменизм – это как раз-таки возможность критически посмотреть на нынешние конфессии и вобрать в единую христианскую церковь самое лучшее и важное. А феномен Мартина Лютера – отличное доказательство тому, что преобразования могут быть на благо.

— Спасибо, Настя, за уделенное время и ответы, которые, уверен, посетителям нашего сайта будут интересны.

Интервью брал член минской лютеранской общины Игорь Нестерович
Декабрь 2020 год